Неточные совпадения
— Это кузнец! — произнес, схватясь за капелюхи, Чуб. — Слышишь, Солоха, куда хочешь девай меня; я ни за что на свете не захочу показаться этому выродку проклятому, чтоб ему набежало,
дьявольскому сыну, под обоими
глазами по пузырю в копну величиною!
И вдруг остановился, оглядываясь кругом выпученными
глазами. Лохматая голова диакона повернулась к нему с выражением
дьявольского злорадства, а из алтаря послышался торопливый голос протоиерея...
Аграфена Кондратьевна. Так что же, я дура, по-твоему, что ли? Какие у тебя там гусары, бесстыжий твой нос! Тьфу ты,
дьявольское наваждение! Али ты думаешь, что я не властна над тобой приказывать? Говори, бесстыжие твои
глаза, с чего у тебя взгляд-то такой завистливый? Что ты, прытче матери хочешь быть? У меня ведь недолго, я и на кухню горшки парить пошлю. Ишь ты! Ишь ты! А!.. Ах, матушки вы мои! Посконный сарафан сошью да вот на голову тебе и надену! С поросятами тебя, вместо родителей-то, посажу!
Казалось, все эти гипсовые головы готовы были заговорить со мною; но пуще всех надоел мне колоссальный бюст Демокрита: вполне освещенный луною, он стоял на высоком белом пьедестале, против самой моей постели, скалил зубы и глядел на меня с такою
дьявольскою усмешкой, что я, не видя возможности отделаться иначе от этого нахала, зажмурил опять
глаза, повернулся к стене и, наконец, хотя с трудом, но заснул.
Афоня. Не твое дело. Я знаю, куда она пошла. Вы дьяволы! Вы обманули брата. Я давеча по
глазам по вашим видел: у вас огни в
глазах бегали,
дьявольские огни.
Коромыслов. Это ужасно, Катя! К несчастью, я художник, на всю жизнь испорченный человек, и минутами я — как бы тебе это сказать? — даже с некоторым интересом, удовольствием вижу, как выявляется в тебе это новое и… И мне хочется раздеть тебя — нет, нет!.. и писать с тебя вакханку, Мессалину, и вообще черт знает кого. Боже мой, какая это темная сила — человек! Не знаю, чувствуешь ли ты это сама или нет, но от тебя исходит какой-то
дьявольский соблазн, и в твоих
глазах… минутами, конечно…
— Ну, это еще вилами на воде писано, кто кому… — сверкнула она
глазами, в которых отразилась
дьявольская решимость.
Он стоял неподвижно, скрестив руки на груди.
Дьявольская улыбка змеилась на его губах. Его
глаза горели, как у волка.
Взглядом какого-то
дьявольского торжества обвел он кучки связанных мужчин и женщин, стоявшие невдалеке от столов приказных, и взгляд этот сверкнул еще более, встретив в одной из этих кучек благообразного, видимо измученного пыткою и поддерживаемого своими товарищами по несчастью, старика с седою как лунь бородою и кротким выражением голубых
глаз, окруженных мелкими морщинами, но почти не потерявших свежести юности.